И в этой главе я буду останавливаться на тех сторонах жизни, которые могли доставлять
будущему писателю всего больше жизненных черт того времени, поддерживать его наблюдательность, воспитывали в нем интерес к воспроизведению жизни, давали толчок к более широкому умственному развитию не по одним только специальным познаниям, а в смысле той universitas, какую я в семь лет моих студенческих исканий, в сущности, и прошел, побывав на трех факультетах; а четвертый, словесный, также не остался мне чуждым, и он-то и пересилил все остальное, так как я становился все более и более словесником, хотя и не прошел строго классической выучки.
Теперь, в заключение этой главы, я отмечу особенно главнейшие моменты того, как
будущий писатель складывался во мне в студенческие годы, проведенные в"Ливонских Афинах", и что поддержало во мне все возраставшее внутреннее влечение к миру художественно воспроизведенной русской жизни, удаляя меня от мира теоретической и прикладной науки.
Волга и нижегородская историческая старина, сохранившаяся в тамошнем кремле, заложили в душу
будущего писателя чувство связи с родиной, ее живописными сторонами, ее тихой и истовой величавостью. Это сделалось само собою, без всяких особых «развиваний». Ни домашние, ни в гимназии учителя, ни гувернеры никогда не водили нас по древним урочищам Нижнего, его церквам и башням с целью разъяснять нам, укреплять патриотическое или художественное чувство к родной стороне. Это сложилось само собою.
Неточные совпадения
Репутация
будущего «
писателя» устанавливалась за братом, так сказать, в кредит и в городе. Письмо Некрасова стало известно какими-то неведомыми путями и придавало брату особое значение…
Там было человек двенадцать разного народу — студентов, офицеров, художников; был один
писатель… они все вас знают, Иван Петрович, то есть читали ваши сочинения и много ждут от вас в
будущем.
И в числе этих забулдыг и трактирных завсегдатаев идет
будущий русский
писатель?
— Смотри и молча презирай меня! — заявлял Пепко, еще лежа утром в постели. — Перед тобой надежда отечества, цвет юношества,
будущий знаменитый
писатель и… Нет, это невозможно!.. Дай мне орудие, которым я мог бы прекратить свое гнусное существование. Ах, боже мой, боже мой… И это интеллигентные люди? Чему нас учат, к чему примеры лучших людей, мораль, этика, нравственность?..
Начитавшись романтических
писателей французской романтической школы, она сама очень порядочно страдала романтизмом, но при всем том она, однако, понимала свое положение и хотела смотреть в свое
будущее не сквозь розовую призму.
Друг к другу и к тем
писателям, которых они критикуют, относятся они или излишне почтительно, не щадя своего достоинства, или же, наоборот, третируют их гораздо смелее, чем я в этих записках и мыслях своего
будущего зятя Гнеккера.
Но ведь я не пейзажист только, я ведь еще гражданин, я люблю родину, народ, я чувствую, что если я
писатель, то я обязан говорить о народе, об его страданиях, об его
будущем, говорить о науке, о правах человека и прочее и прочее, и я говорю обо всем, тороплюсь, меня со всех сторон подгоняют, сердятся, я мечусь из стороны в сторону, как лисица, затравленная псами, вижу, что жизнь и наука все уходят вперед и вперед, а я все отстаю и отстаю, как мужик, опоздавший на поезд, и в конце концов чувствую, что я умею писать только пейзаж, а во всем остальном я фальшив, и фальшив до мозга костей.
Этот тон возмущал Бенни, и мне кажется, что такое посвящение в самом деле довольно любопытно как для современников автора, так, особенно, для
будущего историка литературы нашего времени, который по достоинству оценит искренность литературных трудов этого любопытного
писателя и прозорливость «снисхождения, одобрявшего недостоинства трудившегося».
Вся пансионская молодежь признавала его превосходство, и все, кто его знал, смотрели на Писарева как на
будущего славного
писателя; его проза и стихи превозносились не только товарищами и начальством пансиона, но и всеми; театр, литература были его призваньем, страстью, жизнью.
Разные неудобства продолжение оного прерывают, а малое число подписателей, сей год бывших, а и того меньше на
будущий явившихся, подтвердили давно известную о
писателях, общую пользу предметом имеющих, истину».
Таких данных уже совершенно достаточно было образованным людям того времени — и особенно
писателям, людям скромным и негосударственным — для того чтобы предаться отрадным ожиданиям и даже представить себе уже осуществленною мечту далекого
будущего о златом веке.
Я печатно предлагал всем друзьям и людям, коротко знавшим Гоголя, написать вполне искренние рассказы своего знакомства с ним и таким образом оставить
будущим биографам достоверные материалы для составления полной и правдивой биографии великого
писателя.
В самом же авторе романа на протяжении его пятилетней выучки в Дерпте происходила сначала скрытая, а потом и явная борьба
будущего писателя-беллетриста с"питомцем точной науки", явившимся сюда готовиться к ученой дороге.
Это была не только у нас, но и во всей Европе совершенно исключительная душевная связь. Известно из воспоминаний Герцена ("Былое и думы"), как зародилась эта дружба и через какие фазы она перешла. На Воробьевых горах произошла клятва во взаимной приязни двух юношей, почти еще отроков. Тогда уже в них обоих жили задатки
будущих"свободолюбцев", намечена была их дальнейшая судьба общественных борцов, помимо их судьбы как
писателей.